Хищники Дня и Ночи - Страница 62

– Мы еще выйдем к плодородным краям, – пообещала проводница, – здесь сушь, а к югу снова зелень и много воды.

– Странно, я думал: воды стекают к океану. Так было бы правильно. А по-твоему выходит, что здесь водораздел.

– Во, точно! – обрадовалась Ли. – Водораздел! Так говорит спящий бог. Я не понимаю, что это значит, но он так говорит.

– А он как-то объяснял, почему водораздел в двух днях пути от побережья?

– Объяснял, но я же не понимаю, когда он мудреными словами выражается. Он говорит: когда он явился на Амагар, случилась катастрофа. Джем, что такое катастрофа?

– Это большое бедствие… Как ты меня назвала?

– Джем. Это проще, чем говорить твое полное имя.

– Мне не нравится.

– Тебе не нравится – не называй себя так. А мне очень нравится. Так вот, спящий бог явился на Амагар с неба, и была катастрофа. Одновременно с ним явилось еще что-то злое, что вызвало катастрофу. Там, куда пришло это что-то…

– Ходовой отсек?

– Так ты все знаешь! – возмутилась Ли. Потом добавила, прочтя в голове Свифта: – Нет… не знаешь… странно. Дженкинс. Он тебе рассказал. В твоей голове слишком много Дженкинсов. Да, ходовой отсек вызвал большое изменение, получилось озеро, теперь вся вода течет в озеро, оно становится все больше и больше, так что достать ходовой отсек со дна становится более трудным делом с каждым годом. Зато падает… как ты подумал? Спящий бог тоже зовет это зло радиацией. Да. Он знает. Нет, этого я не понимаю. Но он тоже говорит – чем больше воды над ходовым отсеком, тем меньше зла просачивается из озера.

– Ну, можно хоть что-то объяснить мне? – взмолился Чаглави. – Мне очень интересно!

– Часть звездного корабля, пораженная злой магией под названием радиация, упала на равнине к югу отсюда, – быстро, пока не встряла Ли, выпалил Свифт, – пробила в земле большую дыру, туда стекает вода местных рек, вместо того чтобы течь к океану. В итоге образовалась полоса пустыни, линия водораздела, а когда мы минуем гребень, то…

– Стоп! – негромко крикнула Ли, поднимая ладонь. – Очень странно, но впереди – сильный самец.

– Самец – кто? Какой зверь? И почему странно? – спросил Свифт, оглядываясь. – Я никого не вижу.

– Странно… – Ли тоже вертела головой. – Здесь рядом зверь, который считает себя самым сильным самцом своего племени. Он никого не боится в округе, он в жизни не встречал равного, он глядит на всех сверху, с горы… с какой горы, здесь же не… А! Вот же он!

Девушка рассмеялась и подбежала к небольшому камню. На серой поверхности притаилась тварь, немного похожая на маленького ангварга, только передвигающаяся на четырех конечностях. Заслышав шаги Ли, зверек хотел юркнуть с камня, но девушка поймала его и показала спутникам.

– Вот! Это его мысли я уловила. Вот глупышка!.. Нет, Чаглави, не я глупышка, а этот зверь глупышка. Он не думающий, но чувствует очень сильно, даже сильнее, чем хлын. Мысли? Я сказала «мысли»? Ну да, сказала… А как это назвать, когда маленький зверь глядит с камня и считает, что он – самый сильный самец в своем племени? Что он в жизни не встречал равного соперника? Если это не мысли, так что это? Да, Свифт, он вкусный, но я его отпущу, потому что… беги, дурашка.

Ли опустила сильного самца на камень, тот мигом порскнул в какую-то щель и затаился. Свифт вздохнул.

– Да, – подтвердила его сомнения Ли, – вы со мной намучаетесь. Но есть того, кто так сильно чувствует, нельзя. Может, его дети будут думающими? Думающих есть неправильно.

* * *

Когда солнце достигло зенита, странники остановились на дневку. Ли утверждала, что по пустыне не следует идти в самую жару. Все равно безводную полосу они пересекут нынче же до темноты, а там в любом случае следует сделать привал, так что лучше уж шагать с передышками.

Место для привала выбрали в узкой лощине между поросших колючками бугров. В скудной тени было не укрыться, солнце жгло совершенно невыносимо, и Свифт расправил на колючих ветках одеяло, чтобы пересидеть под ним.

Уставший Чаглави поел фруктов, запил водой и тут же уснул. Кроме жары и усталости, Ночного очень удручал постоянный яркий свет. Ли будто бы и жара была нипочем. Она прошлась вокруг, прислушиваясь к нехитрым ощущениям зверушек и пресмыкающихся, затаившихся теперь, как и путники, в тени. Свифт наблюдал, как странно движется девушка – она доверяла умению подслушивать чужие эмоции не меньше, чем зрению и слуху. Удивительный талант, и Ли довела навыки до совершенства – она умела увертываться от колотушек, когда сидела в хамакской темнице, благодаря тому, что знала заранее, куда и в какой миг последует пинок. Можно представить, как талант пленницы бесил тюремщиков…

Вот Ли остановилась и поманила Джеремию. Колдун приблизился.

– Гляди! Только тихо, не вспугни, я нарочно их позвала, чтобы ты поглядел!

Свифт поглядел. Из норок высунулись любопытные пушистые мордочки, потом маленькие зверьки показались на поверхности целиком. Даже выпрямившись во весь рост, они не доставали девушке до колена, но обликом пушистые обитатели пустыни удивительно напоминали добрых тушканов, напоивших Свифта на побережье. Удивительно.

– Ну ладно, я их отпущу, если поглядел. Нет, у нас никто не умеет с живыми общаться, только я, – самодовольно заявила девушка. – Похожи эти маленькие на тушканов? Видишь теперь, как действуют Испорченные Земли!

– Ладно, идем в тень.

– Идем, Джем.

– Ли, я повторяю: мне не нравится это имя.

– А мне нравится. И вообще, ты мне нравишься.

Свифт молча подумал. Девушка хихикнула и заявила:

– Учти, я всегда могу рассказать, как ты заработал этот красивый шрам. Да. Вот сейчас могу Чаглави рассказать. А потом всем, кого встретим. Да, мы вместе встретим. Нет, ты меня не оставишь здесь. Не надейся. Сам увидишь, почему!